[8bliz8]

Глава 3

Душеприказчик

Люциус Малфой всегда предпочитал хороший коньяк любому огневиски, даже самой высшей пробы. Ему доставляло истинное наслаждение плеснуть в широкий пузатый коньячный бокал жидкости цвета крепкозаваренного чая высотой в палец и замереть, сидя в кресле у камина. Люциус никогда и ни при каких обстоятельствах не пил коньяк сразу. Ни в коем случае! Его надо было сначала согреть теплом своих ладоней. Время от времени побалтывая содержимое рюмки, Малфой вдыхал тонкий аромат коньяка, раскрывающийся ему навстречу. Он улавливал каждую, даже самую малейшую перемену в чудесном букете, пока тонкое стекло не нагревалось до температуры тела. Тогда волшебник осторожным движением языка касался зыбкой поверхности напитка и делал крошечный глоток, чувствуя, как волна тепла и чудесного аромата медленно, но верно окутывает тело. Но и тогда бокал не ставился на стол! Люциус нежно обнимал его, наблюдая переливы янтарной влаги в пленке тонкого стекла. Он смотрел за игрой языков пламени в камине и время от времени прикладывался губами к краю бокала.
Малфой никуда не торопился, не делал резких движений, больших глотков.
Он упивался этим напитком неги, покоя и блаженства...
Именно поэтому, когда Малфой узнал истинную причину отмены свадьбы младшего Уизли и выскочки Грейнджер, он сам удивился тому, что сделал. Схватив бутылку с коньяком, он щедро плеснул в стакан для лимонада чайно-янтарной жидкости и выпил все единым махом, почувствовав, как обжигающая волна в одну секунду опалила и горло, и желудок, и даже нос.
Люциус резко выдохнул и рухнул в кресло.
Своим изворотливым умом он понимал: газеты напечатали только басни о ссоре между женихом и невестой. Но принять то, что произошло на самом деле...
Это не укладывалось в голове!
И все же Люциус Малфой не был бы самим собой, если бы не взял себя в руки, едва жжение в желудке и горле прекратилось.
- Да. Докатился. Уже не можешь справиться сам с собой, Малфой! А ведь теперь ты должен кое-что сделать...
Тело мужчины слегка расслабилось, и рука снова потянулась к стоящей на подносе бутылке коньяка. Только теперь движения были привычными. Через мгновение в его ладони уже был бокал, на дне которого трепетал божественный напиток. К Люциусу постепенно возвращался покой и, если не умиротворение, то чувство высокомерного достоинства уж точно.
Малфой закрыл глаза и вдохнул горько-сладкий аромат.
- Итак, что мы имеем? - тихо сказал он самому себе.
Как же все-таки хорошо иметь информаторов! Сообщенная ему при других обстоятельствах эта сногсшибательная новость вполне могла сбить его с ног в прямом смысле слова. Но он заранее узнал кое-что известное только главным действующим лицам этого дурацкого фарса. Маги по-прежнему забывают о том, что изображенные на портретах люди имеют привычку общаться между собой, свободно перемещаясь с одного полотна на другое. Если честно, то Малфой до сих пор не понимал, как это происходит, но пользовался тем, что прекрасная пастушка с трогательной картинки, украшающей гостиную дома Уизли, как и всякая женщина, обожала посплетничать. Так уж вышло, что наилюбимейшей ее собеседницей была шоколадница из кабинета Драко. Этим двум нарисованным дочерям Евы было совершенно наплевать, что между их хозяевами, мягко говоря, нет согласия, и общались они между собой настолько часто, насколько могли. Но если пастушка была истинной простушкой (чего и ждать при таких хозяевах?), то шоколадница Малфоев отвечала всем требованиям прислуги аристократической чистокровной семьи. Именно поэтому, как только героиня пасторали упорхнула на свой зеленый лужок к милым овечкам, «мадмуазель Шоколад», как в детстве называл ее Драко, тут же сообщила старшему Малфою полученные важные сведения. Теперь он знал истину.
Хорошо, когда везде есть свои люди, но теперь у него еще есть и...
Обязательства.
Северус Снейп.
Сейчас они были бы знакомы уже двадцать девять лет.
Одиннадцатилетний мальчишка-полукровка, привлекший внимание семикурсника Малфоя.
Юноша, с которым Люциус любил вести неспешные беседы обо всем и ни о чем...
Мужчина, ставший хранителем его тайн...
Друг. Единственный друг в истинном понимании этого слова.
Северус Снейп. Двойной агент, «разведчик светлой стороны» (только темным силам служили «шпионы», а на стороне света выступали «разведчики»!), кавалер ордена Мерлина первой степени.
Теперь, когда все знали об этом маге многое из того, что ранее скрывалось, он должен был стать семье Малфоев кровным врагом, но...
Это было просто невозможно.
Северус Снейп по-прежнему много значил для семьи Люциуса и для него лично. Возможно, дружба с Северусом помогла ему отбиться от Визенгамота и выйти сухим из воды … Или почти сухим.
Ему все-таки удалось провести сложную многоходовую операцию и получить желаемое, иначе он просто не был бы достоин носить свою фамилию. И теперь он – вновь член попечительского совета Хогвартса, его жена – одна из первых леди волшебного общества, а Драко – подающий надежды работник министерства. А сколько это стоило его кошельку и нервам - никому знать необязательно. Главное – достичь цели!
Губы Люциуса растянулись в ленивой улыбке, но она тут же растаяла, стоило ему вспомнить о своих обязательствах.
Тролль всех побери! Мало ему было своих собственных проблем, так теперь еще и это!
Кто бы мог подумать, что спор двух серьезно выпивших товарищей и составленный вслед за этим шутки ради документ может привести к таким серьезным последствиям? Но дело есть дело. Если в каких-то отношениях Люциус и мог предать с легкостью, иногда даже вызывающей зависть, то в деловой сфере ему необходимо было держать марку. В этой области Малфоям можно было доверять, так как всем было известно, что для Люциуса дело - прежде всего. А уж дело друга…
Именно поэтому, отставив в сторону свой обожаемый коньяк, Люциус Малфой поднялся, надел мантию и аппарировал в маггловский Лондон. Поиски нужного ему дома не заняли много времени.
И вот, собрав все свои силы, чтобы побороть врожденное отвращение к грязнокровкам (а к этой особе - еще и личное), он постучал серебряным набалдашником трости в дверь убогого жилища семейства Грейнджер.
Дверь открыла довольно милая женщина средних лет.
- Добрый день, - натянуто улыбаясь, поздоровался волшебник. – Могу я видеть миссис Снейп?
«Мерлиновы подштанники, неужели мне теперь придется ТАК обращаться к этой…».
Женщина глухо всхлипнула и кивнула головой в знак согласия.
- Прошу вас, - только и смогла проговорить она, делая шаг назад и приглашая незваного гостя войти.
Люциус криво улыбнулся, еще раз отметив про себя убогость дома («А что ты хотел от этих…») и прошел в гостиную.
Ждать пришлось недолго.
Гермиона Снейп вошла в комнату почти сразу же и замерла в дверном проеме.
- Мистер… Малфой? – удивленно сказала она.
Мужчина сдерживался из последних сил, а потому только молча поклонился.
- Вы что-то хотели? – холодно спросила Гермиона, и тут Люциус впервые почувствовал к ней нечто вроде уважения.
«Чего у нее не отнять, так это умения держать себя в руках», - вынужден был мысленно признать маг.
- Да, миссис Снейп.
Гермиона слегка вздрогнула от обращения, но лишь закусила губку и пригласила посетителя присесть.
- У вас какое-то дело ко мне?
«А на самом деле - сгорает от желания спросить, откуда я все знаю», - подумал Малфой, но вслух сказал совершенно иное.
- Да.
Люциус сделал паузу, так как для него наступил тот редкий случай, когда надо было подбирать слова, прежде чем начать говорить.
- Теперь, когда мне довелось узнать, как вы с ним связаны... Дело в том, что я душеприказчик своего друга Северуса Снейпа...
И снова пауза, взятая для того, чтобы Гермиона могла забросать его вопросами. Но девушка снова сумела побороть любопытство и промолчала. Люциус едва сдержал улыбку, которая, совершенно не к месту, так и просилась на лицо: «Надо же... Вежливость победила любознательность. Или поняла, что я хочу выставить ее невоспитанной соплячкой? Ладно, к делу...».
- ...и сейчас я должен исполнить свой долг. Все дело в том, что шесть лет тому назад, напившись до... После сильных возлияний наш разговор съехал на семейные дела. И я в шутку спросил его, что бы он сделал, будучи женатым на какой-нибудь ведьме.
Гермиона напряглась.
- Мы говорили, не имея в виду никого конкретно. И потом, я чересчур хорошо помнил, что с ним сотворила история с этой Эванс…
- Вы знали? - девушка была поражена.
- Да, мисс Гр… миссис Снейп, знал. Точно так же, как в свое время Северус знал все мои чувства к будущей жене.
В этот момент мужчина перевел взгляд на окно и заговорил незнакомым Гермионе тоном. Теплота в его голосе стала для нее полной неожиданностью.
- У Северуса было одно удивительное качество. Правда, возможно оно проявлялось только в отношении меня… Он смог завоевать мое доверие и расположение. Сразу. Я никогда не чувствовал нашей разницы в возрасте и знал, что могу положиться на этого человека, как на самое себя, если дело будет касаться моей семьи.
Девушка внимательно смотрела на него, не веря, что услышанные ею слова вылетают из уст Малфоя.
- Но я отвлекся, - резко вернулся к теме разговора ее посетитель.
Люциус понял, что непозволительно расслабился и не мог найти для этого видимых причин. Он даже сжал ладонь в кулак, чтобы прийти в себя.
– Так вот. Как говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного… Мне бы понять, что Северус не собирается выживать в этой мясорубке, но… Он сказал тогда, что обеспечил бы своей жене безбедную жизнь, полную комфорта, как бы компенсируя всем этим свою внешность и вредный характер.
Глаза Гермионы предательски заблестели. Он уже тогда думал о смерти…
- Я не поверил, сказав, что такой сухарь, как он, никогда не решится на брак. Он начал спорить и довольно горячо, а это было совершенно на него не похоже, доказывать, что из него получится не самый последний из мужей. Сейчас я могу предположить, что такой эффект был вызван количеством огневиски, который мы выпили. Хотя, с другой стороны, он практически всегда был членом нашей семьи и мог бы создать свою...- глаза Люциуса снова потеплели.
В последнее время, когда Малфой вспоминал о Снейпе, этот холодный аристократ словно забывал о том, где и с кем находится в эти минуты. Вот и сейчас его сознание не желало признавать, что он чересчур не по-малфоевски начал откровенничать. Да еще с кем — с Грейнджер!
- Он стал прекрасным крестным для Драко. Цисси видела в нем младшего брата, - уголок его рта приподнялся в улыбке. Настоящей улыбке! – Она даже нашла портного, шившего ему все эти неизменно черные мантии и сюртуки. И всегда подкладывала Северусу лакомый кусочек за ужином...
Он посмотрел на собеседницу и даже вздрогнул от неожиданности.
Гермиона Грейнджер?! Мерлинова борода… В больших карих глазах Гермионы стояли слезы.
Отчего-то Люциусу вспомнилась Нарцисса, прижимающая к себе Драко после той мясорубки, что вошла в анналы истории магического мира как «Великая битва». В те горько-счастливые (от осознания того, что все закончилось и родные живы) мгновения ее глаза были именно такими... И такие же хрустальные слезы стояли в них, когда однажды вечером жена подошла к нему, сидящему у камина, и спросила:
- Люци, а если мы попробуем... завести еще одного ребенка? Вдруг на этот раз получится?
Мужчина сразу же понял все и дал слово самому себе, что они обязательно снова станут родителями. Правда, пока все было безрезультатно.
«Соплохвоста мне под мантию! – резко оборвал ход своих мыслей Люциус. – Да что же такое со мной сегодня творится! Прямо сестра милосердия, а не бывший Упивающийся! Несу какой-то сентиментальный бред и перед кем?! Я просто должен довести дело до конца и уйти отсюда хоть к лысым гоблинам!».
Малфой, заставив себя выбросить из головы все, что не имело к происходящему никакого отношения, продолжил.
- Я рассмеялся в ответ на его заявление и, как деловой человек, буквально потребовал у него документального подтверждения такого неожиданного признания.
Гермиона моргнула. Все-таки Малфой есть Малфой. Вот она никогда бы не потребовала у друзей каких-то письменных подтверждений. А зря, наверное…
- Что именно вы хотели, чтобы он признал?
- Я ждал признания в том, что Северус когда-нибудь женится.
- И?
- Он решил убедить меня, составив завещание, по которому все движимое и недвижимое имущество, включая все научные разработки, результаты опытов, ячейку в Гринготтсе, а также дом в Тупике Прядильщиков, он оставляет своей жене, «если таковая когда-нибудь у него будет».
- Простите, не могли бы вы повторить? – вырвалось у Гермионы, буквально рухнувший на диванчик.
- Разве я сказал что-то не…
Но договорить Люциус не успел, так как в гостиную, предварительно постучав, вошла миссис Грейнджер.
- Простите, если помешала, но Гермиона попросила принести чаю, и я…
Женщина поставила поднос на столик.
- Еще раз простите, мистер…
Малфой поджал губы, но все-таки нашел в себе силы изобразить некое подобие улыбки.
- Малфой.
- А я, как вы уже поняли, мать Гермионы. Джейн Грейнджер. Приятно познакомиться, мистер Малфой.
Женщина протянула Люциусу руку.
Рефлекс, вышедший на уровень безусловных, одержал в этом аристократе до кончиков ногтей верх, и волшебник не пожал, а поцеловал протянутую ему руку. Перед ним стояла прежде всего женщина, а уж потом…
- Прошу вас, присаживайтесь, - улыбнулась Джейн. – Чувствуйте себя как дома.
Гермиона, не сдержавшись, хмыкнула, но так быстро изобразила, что закашлялась, что миссис Грейнджер ничего не поняла. А вот Малфой…
Малфой отчего-то развеселился и сел в предложенное кресло!
Да… Не каждый день его приглашают в такие дома на чашечку чая!
- Благодарю вас… Миссис Грейнджер.
«Браво, Люц! Ты назвал ее по фамилии и даже не скривился!» - промелькнула шальная мысль.
«Надо же… Как любезен! Такой актерский талант пропадает…» - опять закашлялась Гермиона.
- Ну, тогда я пойду, - снова улыбнулась миссис Грейнджер. – Не буду мешать и отвлекать вас от дел.
Уже стоя в дверях, она повернулась и обратилась к Люциусу.
- Благодарю вас, мистер Малфой. Вы поддерживаете мою дочь в такое время…
Теперь настала очередь изображать кашель мужчине, но ответить он не смог. Джейн тепло посмотрела на него и вышла, оставив дочь и гостя одних.
«Бред… Какой-то бред! Мерлинова борода! Во что я ввязался!», - повторял про себя Малфой.
- Налить вам чаю? – вдруг спросила Гермиона, решив кое-что испытать.
- Пожалуй, - согласился тот.
Она поднялась с места.
- С молоком?
- Да.
Девушка взяла в руки молочник и налила в изящную фарфоровую чашку с райскими птицами по бокам подогретого молока. Малфой с удивлением заметил особую грацию ее движений. А потом, бросив взгляд на чашку, отметил и то, что молока Гермиона налила ровно столько, сколько он любил. Придраться было не к чему. Пока.
Вслед за молоком в чашку полился крепко заваренный ароматный чай, и гостиная наполнилась той неповторимой атмосферой, которая возникает в каждой семье во время чаепития.
- Мама говорит, что при полном отсутствии способностей к ведению домашнего хозяйства - у меня врожденный талант разливать чай, - горько улыбаясь, тихо проговорила Гермиона.
- Она права… Вы сделали мне чай точно так, как миссис Малфой. А она досконально изучила все мои привычки.
В гостиной повисло неловкое молчание.
Оба мага и подумать не могли, что когда-нибудь смогут вот так разговаривать друг с другом за чаем.
- Мистер Малфой, значит, все, что принадлежало профессору теперь…
- Ваше.
- Мерлин… И что мне со всем этим делать?
- Не знаю, но думаю, что…
Тут произошло нечто совершенно невероятное: рука Люциуса потянулась к тарелочке с черничным пирогом, и, взяв один кусочек, он поднес его ко рту.
Гермиона замерла. Вспомнилась восточная мудрость, гласившая, что вкусивший пищи в доме своего врага становится ему другом.
«Я схожу с ума. Все это просто невозможно!», - думал Малфой, но, проглотив пирог, продолжал:
- …что вы единственный человек, который сможет распорядиться трудами Северуса по их прямому назначению.
Вот это действительно было уже похоже на сумасшествие. Малфой, признающий ее умения и таланты? Может, это не он, а кто-то под оборотным зельем?
- Все выглядит и звучит бредово, согласны? – усмехнулся блондин.
- Ага, - совсем по-детски ответила Гермиона.
- А все Северус… Он один был способен на такое
- На что именно?
- Например, на такой бредовый разговор. Хотя, возможно, не такой уж и бредовый.
- Но такое действительно сложно себе представить! Вы и я. Пьем чай.. С пирогом. Словно…
- Выкуриваем трубку мира?
Девушка посмотрела ему в глаза.
- Похоже.
Они снова замолчали. Тишину нарушало только звяканье чашек о блюдца.
- И все-таки… Что же теперь делать?
- Решать вам. А мне позвольте откланяться, - Малфой уже поднялся с места, но тут его внимание привлекло что-то в окне. Он нахмурился.
- Филин Драко… Вы разрешите?
- Конечно! – напряжённо ответила девушка, уже не ожидающая хороших новостей.
Малфой открыл окно, впустил филина и усадил его на спинку стоящего рядом стула. Волшебница тут же протянула ему лакомство, но птица, скорее всего выученная специально, сначала вопросительно посмотрела на хозяина.
- Ешь. Здесь можно, - разрешил Люциус и, прочитав записку от сына, застыл.
- Что там еще? – не смогла удержаться Гермиона.
- Министерство хочет начать поиски Северуса или доказательств его гибели. Под грифом «Совершенно секретно». Но для Драко тайн не существует, потому он и сообщил. Невероятно! Прошел целый год, а они…
- Значит… - вдруг загорелись глаза гриффиндорки. – Значит, есть шанс, что он… Он жив?
Именно в этот момент в голове волшебницы окончательно созрело решение, которое, сказать по чести, поразило даже ее саму.
- Зная Северуса, можно подумать все, что угодно, - сказал Малфой таким тоном, будто рассуждал вслух с самим собой. - Но я бы…
- Жив... Это вероятнее всего… Он же истинный слизеринец… Все задачи решены, цель достигнута, жить стало просто незачем, но... Слизерин — это не простой факультет. И Дамблдор не зря сказал, что у этого человека есть смелость, которой позавидовал бы любой гриффиндорец. Он должен был выжить! Должен... Как же я раньше не задумывалась об этом?! Поиски можно было бы начать много раньше!
Гермиона вскочила с места и заметалась по комнате, размахивая руками и повторяя на разные лады одно и то же: «Северус Снейп жив, потому что Северус Снейп не мог вот так просто взять и погибнуть!».
«Да, это несколько не в его стиле, - вынужден был мысленно согласиться с юной гриффиндоркой еще один слизеринец из разряда истинных. - Странно, что и я об этом не задумывался раньше. Чем Мерлин не шутит? Северус... Северусу было подвластно многое, если практически не все...».
Ход его рассуждений был прерван Грейнджер, остановившейся прямо перед ним. Люциус, как настоящий джентльмен, поднялся с места.
- Мистер Малфой, вам не составит труда как можно чаще извещать меня о поисках мужа? Я думаю, что секретные отчеты, благодаря Драко, не будут составлять особой тайны... Как я поняла, у вас везде свои люди.
- Вы правы. Я буду держать ход расследования под контролем, но... Почему вы...
- По-моему, я решила, с чего мне начать строить новую жизнь. Я буду жить в Тупике Прядильщиков и ждать вестей. В конце концов, я - взрослая замужняя женщина. Пора начать самостоятельную жизнь во всем.
Люциус внимательно посмотрел на нее. Воистину, сегодня непростой день. Необычный день. Уникальный день. Получается, что он совершенно не знал эту Грейнджер. Это его слегка печалило («Никогда так не ошибался в людях!»), но и странным образом веселило («Стареешь, Люц! Тебе плевать, что ты делишь общество с гр... магглорожденной!»).
- Простите, мисс..ис Снейп, но мне нужно знать. Вы хотите поскорее разрубить этот узел и связать свою судьбу с другим?
И тут Гермиона по-настоящему потрясла Люциуса:
- Я хочу знать, что на самом деле произошло с проф... с моим мужем, чтобы... Чтобы знать. А пока я буду с гордостью носить фамилию Снейп. Такого человека, как он, достойна не каждая. Пусть то, как мы стали супругами, и находится за гранью всех принятых норм, я не могу... Не могу хоть в чем-то не соответствовать этому имени. Ваше дело верить мне или нет. Я сама удивлена своим решением, но не изменю ему. Что-то подсказывает мне, что оно сейчас единственно правильное. Я буду жить в Тупике Прядильщиков и...
На какое-то мгновение Малфой увидел перед собой напуганную, потерянную девочку, почти совсем ребенка, собирающего все свои силы и мужество для первого шага в неведомое. И тут Люциуса пронзила совершенно невозможная и неожиданная догадка.
- Вы собираетесь… Вы будете его ЖДАТЬ?
Волшебница посмотрела на него так, как будто он дал точное название тому, что она никак не могла высказать. Девушка удивленно взмахнула ресницами и медленно, почти по слогам, проговорила, словно пробуя слова на вкус.
- Я буду ждать его... Да. Да! Я буду его ждать. И судьбе было нужно связать нас, значит, тут есть что-то такое, чего мы пока не знаем. Все, что происходило со мной, всегда имело свою цель. И, получается, это тоже не просто так. Если такому человеку, как профессор Снейп, вдруг, ни с того ни с сего предсказательница Трелони почти приказывает жениться… - в ее голосе зазвенело что-то похожее на горький смешок или ехидство, - Тогда тут точно не все так просто!
- Но, как я понял, ваш с Северусом союз должен был стать всего лишь залогом победы над... Томом Реддлом.
Пауза в его фразе была почти незаметна. Но то, что теперь лорд Люциус Малфой называет Темного Лорда маггловским именем, неожиданно заставило Гермиону взглянуть на него с другой стороны. Что-то удивительно знакомое и человеческое промелькнуло в глазах этого холодного аристократа, и гриффиндорка рискнула улыбнуться. Правда, несколько кривовато, но Малфой, как слизеринец, привык к таким усмешкам.
- И вы поверили в эту чушь? – сказала Гермиона. - Нет, здесь было что-то иное. И мы узнаем это, когда профессор вернется. Потому я и прошу вас сообщать мне все новости. Даже их отсутствие будет хорошим знаком – ведь это оставляет надежду.
Мужчина и девушка несколько секунд просто стояли и смотрели друг на друга, а потом Малфой уточнил:
- Значит, вас надо искать в Тупике Прядильщиков?
- Да. И для вас моя каминная сеть будет открыта.
Малфоя заинтересовало это выделенное особым тоном «вас». Его тонкая бровь насмешливо приподнялась.
- А что, вы ведете список непрошенных гостей?
- Да. Этим людям придется уяснить раз и навсегда, что мной и моей жизнью нельзя распоряжаться даже из самых человеколюбивых побуждений.
Люциус, если и был удивлен, то на этот раз совершенно ничем не выдал себя.
Он поклонился Гермионе и, перед тем как попрощаться, пообещал:
- Если не я лично, то мои помощники всегда будут извещать вас о том, как продвигается дело.
- Благодарю, - тихо ответила девушка и проводила посетителя до дверей. - Аппарировать можно в конце нашей улицы. Есть один укромный уголок. Никто и никогда не обращает на происходящее там внимания, я пробовала...
Волшебник еще раз посмотрел на ту, что довольно долгое время вызывала у него гнев, отвращение и ярость, и понял, что все это осталось в прошлом. Малфой церемонно поклонился (в манере прощаться он все же не изменил себе!) и сошел с крыльца.
Девушка еще довольно долго стояла, глядя ему вслед.
- Интересно, а что это вообще такое было? - внезапно задала она вопрос сама себе.
«Скоро узнаешь...», - пообещал ей кто-то в голове. Гермиона резко тряхнула волосами и вернулась в дом.
Теперь у нее была какая-никакая, но цель. А потому, после встречи с гоблином-нотариусом и уточнения всех деталей заключения своего брака, девушка решительно сказала:
- Мама, папа, я начинаю свой путь и прошу вас понять меня.
Грейнджеры уже поняли, что спорить с дочерью бесполезно. Тем же вечером Гермиона Грейнджер-Снейп взяла с собой самое необходимое и Живоглота впридачу, а затем аппарировала в Тупик Прядильщиков. внимательно изучив место, где она собиралась жить по карте Лондона. Ее скудное, как она сама считала, воображение не подвело хозяйку. Оказавшись перед перекошенным, убогим старым домиком на самой ужасной улочке, которую можно было себе представить, среди таких же грязно-серых и жутковато-мрачных домов девушка отметила еще одну их общую черту – безликость. И дала себе слово, что все здесь исправит! Ее деятельная натура требовала хоть какого-то занятия. И Гермиона Снейп решила для начала взяться за обустройство своего нового дома, а уж потом и своей новой жизни, в которую доступ ее старым друзьям-предателям был закрыт.
Но для этого надо было просто сделать первый шаг…
И она его сделала!
Войдя в старый, наполненный пылью и горькими воспоминаниями дом, Гермиона, несмотря на грязь, паутину и мрачные сумерки за перекошенным окном, почувствовала себя на СВОЕМ МЕСТЕ.
Это было так странно и удивительно, что она вдруг начала говорить со своими новыми пенатами, рассказывая все, что собиралась сделать.
И тогда на чердаке, в старом, потемневшем от времени, рассохшемся шкафу некое существо с большими синими глазами, погладив древнюю книгу, прошелестело:
- Она пришла… Мы дождались, Фредерик…